«Академия русской символики «МАРС»
«Академия русской символики «МАРС»
Региональная общественная организация


ПУБЛИКАЦИИ

К списку публикаций

Бойко Владимир Николаевич

Бойко Владимир Николаевич
капитан I ранга запаса,
ветеран-подводник ВМФ,
академик Петровской академии
наук и искусств.

Подводная лодка К-431

К 60-летию Севастопольского ВВМИУ.

Из Книги Памяти выпускников Севастопольского ВВМИУ,
погибших при исполнении служебных обязанностей.

Подводная лодка К-431

К-431 - атомная подводная лодка с крылатыми ракетами проекта 675 построена в 1964-1965 годах в Комсомольске-на-Амуре. С 1965 по 1984 год совершила 7 автономных походов. Всего за время службы прошла 181 051 миль за 21 392 ходовых часа. В 1978 году переименована в К-431.Выведена из строя после радиационной аварии в бухте Чажма (посёлок Шкотово-22), когда во время перезарядки реактора лодки произошёл тепловой взрыв. По состоянию на 2009 год находилась на долговременном хранении в бухте Павловского. 10 августа 1985 года, в бухте Чажма на судоремонтном заводе ВМФ СССР №-30 в закрытом населенном пункте Шкотово-22 на борту атомной подводной лодки Тихоокеанского флота произошла ядерная авария, одна из крупнейших в истории советского военного флота. Уроков из этой трагедии никто не извлек. Гриф строгой секретности на этом ЧП также сыграл свою зловещую роль.

Подводная лодка К-431

На ракетной атомной подводной лодке К-431 проекта 675, которая на Чажминском СРЗ была оформлена как «заказ №-175», заканчивался процесс перезарядки реакторов (К-431 была оснащена двумя реакторами на тепловых нейтронах типа «ВМ-А» мощностью 72 МВт). Эта операция, на которую обычно отводится 45 суток, изрядно затянулась: по плану работы должны были закончиться еще в конце мая, однако из-за различных накладок не управились и к августу. На ответственных лиц, занимающихся перезарядкой, вышестоящим командованием постоянно оказывалось давление на ускорение срока перезарядки ядерных реакторов. 9 августа, когда уже была установлена на место и уплотнена тяжелая верхняя крышка реактора, обнаружилась ее негерметичность; при гидравлических испытаниях крышка ЯР стала пропускать теплоноситель (причиной течи стал огарок электрода, который был оставлен на комингсе стыковочного узла под прокладкой). Спешка и халатность сварщика и начальника смены перегрузки, который был обязан лично удостовериться в отсутствии посторонних предметов на комингсе, положили начало дальнейшим трагическим событиям. 10 августа с утра в субботу начали переделывать все заново. К полудню крышку реактора полностью освободили от креплений и краном, со стоявшей рядом плавмастерской №-133, стали ее поднимать. При этом, продолжая игнорировать правила ядерной безопасности, не объявили команду «Атом», которая обязательна при выполнении «Операции №-1». В нарушение технологических требований вместо обязательного жесткого П-образного упора-стойки при подъеме крышки использовали обычные стропы. В какой-то момент крышку перекосило, и она, зацепив компенсирующую решетку реактора, потянула вместе с ней вверх ТВЭЛы (тепловыделяющие элементы). После этого произошла самопроизвольная цепная ядерная реакция реактора левого борта. Грянул тепловой взрыв, в результате которого была разрушена активная зона реактора. В результате взрыва и вспыхнувшего на борту К-431 пожара большое количество радиоактивных веществ активностью около 6 млн. кюри было выброшено в атмосферу, рассеялось по акватории бухты, на территории завода и в окрестностях. В воздухе отчетливо чувствовался запах озона. Пятитонную крышку реактора подбросило вверх, после чего она ударилась о борт стоявшей рядом ПМ-133 и свалилась обратно внутрь своего родного отсека, пробив прочный корпус К-431. Находившиеся в реакторном отсеке восемь офицеров и два матроса погибли мгновенно. Лодка «присела» и, черпанув аварийным 6-м отсеком забортной воды, вернулась почти в исходное положение, в котором находилась до аварии. Однако вскоре из-за образовавшейся от взрыва трещины в прочном корпусе в лодку стала поступать вода, и К-431 начал оседать на корму.

Подводная лодка К-431

В первые минуты на СРЗ никто не понял, что и где произошло. Поселок, в котором проживало свыше 12 000 человек, находился за сопкой примерно в 2 км от места трагедии и взрыва люди не слышали. И только часа через полтора, когда с завода прибыла машина и без каких-либо объяснений стала спешно собирать представителей службы дозиметрического контроля, людей стала охватывать тревога. К вечеру по Дунаю поползли тревожные слухи о каком-то страшном взрыве на атомоходе. Что делать, жители поселка не знали, а информировать о ЧП их никто не собирался. Когда на заводе оправились от первого шока, бросились на ликвидацию аварии. На первых порах было много пустой суеты, неразберихи и бестолковщины, так как сказывалось отсутствие опыта в подобного рода делах. К 16 часам удалось потушить пожар на аварийной подводной лодке. К месту ЧП подтягивались силы из числа личного состава кораблей и судов, береговой базы перезарядки, военно-строительных отрядов, 4-й флотилии подводных лодок, из соседних гарнизонов (всего в те дни участвовало в ликвидации последствий аварии в Чажме свыше двух тысяч человек). Нагрянувшее к вечеру 10 августа на место ЧП высокое флотское начальство, не осознавшее в полной мере случившегося и его последствий, приказало «к понедельнику ликвидировать все последствия аварии», то есть к 12 августа. А все, что с ней связано, тотчас упрятали за гриф секретности, при этом выдвинув легенду: мол, ничего страшного не случилось, просто на подводной лодке «произошел взрыв аккумуляторной батареи». Мало того, всех заставили расписаться в том, что произошел пожар на заводе (!?). Между тем, уже в первые сутки после аварии в госпитале п.Тихоокеанский и в спецотделении главного госпиталя ТОФ насчитывалось 114 человек, получивших высокие дозы радиоактивного облучения.

Хранящийся в настоящее время реакторный отсек и смежные с ним ПЛА К-431

Часть пострадавших была переправлена спецрейсом в военно-лечебные учреждения Ленинграда. Останки 10 погибших, собранные буквально по частям в разных местах бухты (по ним удалось опознать только флагманского механика капитана 2-го ранга В.Целуйко и командира 3-го дивизиона БЧ-5 капитана 3-го ранга А.Дедушкина), из-за их немыслимой радиоактивности предали огню в печи одного из заводов Большого Камня, а затем символический пепел поделили на 10 металлических капсул и захоронили на большой глубине в земле под толстым слоем бетона на территории могильника с радиоактивными отходами на мысе Сысоева. Реакторный отсек аварийной лодки также залили бетоном, чтобы ослабить излучение. К-431 поставили на понтоны и 23 августа отбуксировали в бухту Павловского, где поставили в зоне строгого режима рядом с другими аварийными атомоходами. В замурованном бетоном отсеке, как показывают приборы контроля, радиационная обстановка весьма неблагоприятная, излучение, исходящее от реактора, достает до пирса. В последние годы К-431, как и другие стоящие рядом с ней аварийные атомные подводные лодки по причине обветшавшего, прогнившего корпуса неоднократно пыталась затонуть.

Памятник в Чажме

В результате взрыва на К-431 пострадали несколько боевых единиц ТОФ. Наиболее серьезно ПМ-133, а также дизельная и атомная подводные лодки. Причем атомная подводная лодка К-42 («Ростовский комсомолец»), которая только что заменила в реакторах активную зону, и готовилась к Боевой Службе, была настолько подвержена радиоактивному загрязнению, что ее пришлось также вывести из боевого состава и отправить в отстой.

Мемориальная плита памятника в Чажме

В обвинительном заключении военного трибунала ТОФ, прозвучавшем в июле 1986 года, значатся 86 человек, которые подверглись радиоактивному облучению различной степени. Однако позже в специальном докладе независимой экспертной комиссии под руководством профессора А.Яблокова приводятся другие цифры. Так, повышенную дозу облучения получили 290 человек. У 10 развилась острая лучевая болезнь, а еще у 39 отмечена лучевая реакция. К середине 90-х число только официально выявленных пострадавших превысило 950 человек. От лучевой болезни скончалось несколько участников ликвидации аварии. Печальный список не закрыт. Упоминавшийся уже горячечный приказ флотоводцев «ликвидировать к понедельнику (к 12 августа 1985 года) последствия аварии» не был выполнен не то что «к понедельнику», но и спустя десятилетия. Причины тому - их собственное самоустранение со временем от этого дела, отсутствие средств и так далее. Правда, в 1992 году удалось осуществить то, что не сделали сразу: перезахоронить в специальный могильник радиоактивный хлам, который сваливали во время очистных работ в обычные ямы, вырытые неподалеку от поселка. На момент его перезахоронения он «выдавал» свыше 600 мР/час. И спустя годы в Шкотово-22 по-прежнему остается целый ряд локальных мест с радиоактивными аномалиями, опасными для людей. Это, прежде всего сам эпицентр аварии и бухта, на дне которой осело около 75% радиоактивного выброса. Его след под воздействием подводного течения отмечен в донных отложениях залива Стрелок и восточной части Уссурийского залива. Есть такие места и в жилой зоне, на территории промышленной зоны и примыкающего к ней леса, по побережью Чажмы (со временем люди свыклись с этой опасностью).

Мемориальная плита памятника в Чажме

15 сентября 1985 года специальная госкомиссия закончила расследование причин теплового взрыва реактора на атомной подводной лодке К-431. А потом были следствие, суд. Однако представители военной Фемиды, по сути, повторили то, что установила госкомиссия. Так, в частности, во время закрытого заседания трибунала было озвучено, что во время проведения перезарядки активной зоны атомных реакторов К-431 капитан 3-го ранга В.Ткаченко, являясь руководителем этих работ, халатно отнесся к выполнению своих обязанностей и допустил нарушение технологического процесса проводимых операций, в результате чего погибли 10 человек и были подвержены радиоактивному облучению (в разной степени) 86 человек. Кроме того, в результате взрывов государству нанесен материальный ущерб на сумму свыше 1 млн. руб., подводная лодка выведена из строя, из-за чего был сорван ее выход на Боевую Службу (о том, что была загублена атомная подводная лодка К-42, даже не упоминалось). Как значится в материалах дела, капитан 3-го ранга В.Ткаченко виновным себя признал полностью. С учетом обстоятельств, смягчающих ответственность Ткаченко, (в том числе и того, что он получил радиационное облучение, соответствующее тяжким телесным повреждениям, опасным для жизни, утратил общую трудоспособность), суд посчитал целесообразным применить к нему ст. 44 УК РСФСР и 15 июля 1986 года приговорил к лишению свободы сроком на 3 года условно с испытательным сроком 1 год. После чего уголовное дело, помеченное грифом «Совершенно секретно», было скрыто за семью печатями в архиве, как и сама катастрофа.

P.S. На подводной лодке К-431 погибли выпускники Севастопольского ВВМИУ:

Дедушкин Анатолий Николаевич

Дедушкин Анатолий Николаевич - капитан 3 ранга, командир дивизиона живучести БЧ-5, выпускник Севастопольского ВВМИУ 1976 года. Родился в 1953 году в с.Вольная Слобода Глуховского района Сумской области, призван на флот 22 июля 1971 года Глуховским РВК. Погиб 10 августа 1985 года на подводной лодке К-431. Похоронен в братской могиле п.Шкотово-2, Приморского края.

Целуйко Виктор Андреевич

Целуйко Виктор Андреевич - капитан 2 ранга, помощник начальника ЭМС 26 дивизии атомных подводных лодок Тихоокеанского флота, выпускник Севастопольского ВВМИУ 1971 года. Родился в 1948 году в п.Багерово Ленинского района Крымской области, призван на флот 21 сентября 1966 года. Погиб 10 августа 1985 года на подводной лодке К-431. Похоронен в братской могиле п.Шкотово-2, Приморского края.

Винник Сергей Григорьевич

Винник Сергей Григорьевич - лейтенант, инженер лаборатории физических пусков БТБ ТОФ, выпускник Севастопольского ВВМИУ 1983 года. Родился в 1961 году в г.Бийске Алтайского края, призван на флот в 1978 году. Погиб 10 августа 1985 года на подводной лодке К-431. Похоронен в Братской могиле п.Шкотово-2, Приморского края.

Лазарев Александр Борисович

Лазарев Александр Борисович - капитан 3 ранга, руководитель физических пусков лаборатории БТБ, выпускник Севастопольского ВВМИУ 1971 года. Погиб 10 августа 1985 года на подводной лодке К-431. Похоронен в братской могиле п.Шкотово-2, Приморского края.

 

Вернуться к списку публикаций