«Академия русской символики «МАРС»
«Академия русской символики «МАРС»
Региональная общественная организация


Известному российскому писателю-маринисту капитану первого ранга Владимиру Шигину исполнилось 50 лет

В марте этого года известному российскому писателю-маринисту, заслуженному работнику культуры Российской Федерации, члену союза писателей России, лауреату международной литературной премии им. В. Пикуля капитану первого ранга Владимиру Шигину исполнилось 50 лет. Более десяти лет службы отдал В. Шигин журналу «Морской сборник». Свою военно-морскую биографию Владимир Виленович начинал матрос в полку связи морской авиации Балтийского флота.

Владимир Шигин и Константин Собора

На торжественном мероприятии, приуроченном к 50-летию капитана первого ранга Шигина В.В. главный редактор историко-геральдического альманаха «МАРС» капитан первого ранга Собора К.П. вручил юбиляру памятную медаль «90 лет морской авиации» Президиум «Академии русской символики «МАРС», редакционный совет историко-геральдического альманаха «МАРС» поздравляют Владимира Виленовича Шигина с юбилеем, желают новых творческих и литературных успехов в его нелегком, но нужном и важном труде.

 

Предлагаем вашему вниманию материалы беседы члена союза писателей России, лауреата литературной премии «Прохоровское поле» полковника Юрий Николаевича Пахомова с капитаном первого ранга Владимиром Шигиным, опубликованные в журнале «Морской Сборник» № 3, 2008 года.

В СТВОРЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ МАРИНИСТИКИ

Критики нынче ни маринистов, ни маринистику не жалуют, будто с развалом флота разом иссяк, пересох некогда бурный поток литературе о флоте. Так ли это, решил я поинтересоваться у одного из флагманов современной маринистики, историка флота капитана первого ранга Владимира Виленовича Шигина. Знакомы мы давно, с той поры, когда Международная ассоциация писателей баталистов и марининистов по инициативе вдовы писателя учредила литературную премию имени Валентина Пикуля. Президент ассоциации заболел и завалы литературы, присланной на соискание премии, пришлось разгребать художественному руководителю ассоциации Ивану Фотиевичу Стаднюку и мне, в ту пору ответственному секретарю этой организации. Чего только не было среди этого пестрого многопудья, один довольно известный сочинитель из братской республики даже представил на соискание… собственную автобиографию.

Изрядно намаявшись, отобрали мы номинантов, представили жюри, а когда вручение премии состоялось, схлынули журналисты и мы остались вдвоем, Иван Фотиевич, сумрачно глянув на меня, спросил: - «Ты роман Шигина «Чесма» читал?» - «Нет». – «Прочти», - Стаднюк порылся в портфеле и достал книгу в неброском переплете. Роман я одолел за ночь и расстроился: вот он, автор, подлинный лауреат, продолжатель замечательных традиций Валентина Савича Пикуля, а мы, как жуки-скарабеи рылись неизвестно в чем. Утром изложил все Стаднюку. Тот покачал головой: «Верно говоришь. Только ведь Володю Шигина, почему-то, не выдвинул на премию Главный штаб ВМФ».

В следующем году Владимир Шигин премию все же получил. С той поры мы и дружим, несмотря на значительную разницу в возрасте. Радуюсь я его успехам, неукротимой энергии, искристому таланту.

Одним словом, заманил я своего друга в свой писательский, увешанный всякой экзотикой кабинет, и записал на диктофон нашу беседу на волнующую меня, да и не только меня тему. Вот что из этого получилось.

- Володя, представлять тебя нет необходимости, читатели знают тебя по книгам, знают и телезрители по твоим фильмам и многочисленным выступлениям. И все же расскажи коротко о своей родословной, и почему стал моряком.

Биография моя для моряка довольно обычная. Ведь у нас, в России, есть целые морские династии. Родился в марте 1958 года в Севастополе. По крайней мере, я - четвертое поколение севастопольцев. Прапрадед был матросом ластового экипажа в Первую оборону, воевал на бастионах, имел медаль. Прадед участвовал в Первой мировой, дед защищал Севастополь в 1941-1942 годах, отец – один из пионеров отечественного атомного флота, осваивал первые АПЛ, ходил под полюс, участник первой подводной кругосветки в 1966 году. Инженер по ядерным установкам, капитан 2 ранга в отставке. Детство в гарнизонах Северного флота: Западная Лица, Полярный, Гремиха. Вся родня - моряки. В семье считалось просто не приличным, чтобы мужчина не был моряком, поэтому о выборе пути разговора просто не было. После школы поступал в Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище, не прошел по зрению, пошел служить матросом на Балтику. Горжусь, что службу начинал именно с матросов. Уже с флота поступил в Высшее военно-морское политическое училище в Киеве. Окончил в 1981 году. Учился легко, голову ни чем особо не забивал, в основном читал для себя.

Снова попал на Балтику в ОВР в Лиепаю. Начинал замполитом на МПК. «Альбатрос». Корабль был новый, и мы из морей не вылезали. Из всего, что сделал в жизни, больше всего горжусь тем, что умел самостоятельно швартовать корабль лагом, а при прижимном ветре даже кормой. За это был принят в компанию командиров и сидел с ними в ресторанах. Такой чести не многие удостаивались. Море и корабли были лучшим временем моей жизни, может, еще потому, что это была молодость.

- А писать когда начал?

На кораблях и начал писать свой первый роман «Чесма». Литературы не было. Ночами мне разрешали работать в городской библиотеке, сидел рядом со сторожем. «Чесму» переписывал от руки двенадцать раз, так что до сих пор помню ее наизусть. Когда на совещаниях дивизион (я был уже замкомдива) отличали в лучшую сторону, начальники умилялись: «Посмотрите, какой Шигин-то у нас молодец, и в дивизионе порядок, и роман пишет!» Когда же что-либо случалось, те же начальники, кричали: «Это все потому, что Шигин ни черта не делает, а сидит и роман свой пишет»!

В 1988 году поступил в Военную политическую академию на научно-педагогический факультет, по специализации история и философия. Поступать было неимоверно тяжело, конкурс сумасшедший. Блата никакого не было. До сих пор поступление считаю каким-то чудом. Тогда-то я, наконец, дорвался до настоящих исторических источников.

- Володя, кто из писателей оказал на тебя наибольшее влияние? Кто помог в становлении?

Я многим обязан Ивану Фотиевичу Стаднюку, благодаря его участию мне удалось остаться в Москве, служил в пресс-центре Главнокомандующего ВМФ, затем перешел работать в журнал «Морской сборник». Службу в «Морском сборнике» считаю огромным счастьем для себя. Во-первых, это самый старый и заслуженный журнал России, непрерывно выходящий с 1848 года и основанный еще Николем 1. Сейчас журналу уже 160 лет! Во-вторых, у нас печатались Александр Островский и Владимир Даль, Гончаров, Станюкович и Писемский, Соболев и Пикуль, Менделеев и Александр Попов, адмиралы Макаров и Колчак, академики Крылов, Якоби и Шокальский и т.д. Где еще вы встретите такое созвездие великих имен России?

Большую роль сыграли в моей судьбе книги Валентина Пикуля, которые я перечитываю и сегодня. Именно Пикуль повернул к истории Отечества нас, мальчишек 70-х годов. Думаю, что масштаб Пикуля еще не оценен по достоинству.

Очень мне помог в становлении Валерий Николаевич Ганичев. Прочитав мою «Чесму» еще в рукописи, он сразу же пригласил меня в свой семинар на 9-м совещании молодых писателей в 1989 году, а по его итогам рекомендовал роман к изданию. Этим, собственно говоря, он привел меня в литературу.

Самые хорошие воспоминания остались у меня о Юрии Ивановиче Давыдове. Нас с ним познакомили его однокашники по военно-морскому училищу, фронтовики. Каждая встреча с Давыдовым была, как курс университета. Давыдов дружил еще с академиком Тарле и адмиралом Исаковым. Он потрясающе глубоко знал и понимал историю флота и России, был великолепным рассказчиком и очень интересным человеком. Именно Давыдов учил меня, как надо обращаться с историческими источниками, как писать настоящую историческую прозу.

Много дал мне в становлении и Виталий Гузанов, бывший соловецкий юнга, фронтовик, прекрасный человек и хороший маринист. Мы дружили до самой его смерти. Только хорошие слова могу сказать о таких прекрасных маринистах старшего поколения, как Юрий Виноградов, Вячеслав Марченко, Александр Плотников, Борис Шереметьев. У них было чему поучиться.

В свое время шефство надо мной взял Николай Черкашин. Мы до сих пор общаемся, помогаем друг другу материалами, с удовольствием обмениваемся своими новыми книгами. Сближает то, что оба мы фанатично любим наш Севастополь. На мой взгляд, Николай Андреевич на сегодняшний день один из наших лучших маринистов, очень много сделавший для возрождения многих забытых имен.

Отдельно хочу сказать о Юрии Николаевиче Пахомове, вас я считаю не только коллегой по литературному цеху, но и старшим собратом. Вы - «золотое перо» нашей сегодняшней маринистики, каждое новое ваше произведение с нетерпением ждут на флотах. Я уже давно не удивляюсь, когда в самых отдаленных флотских гарнизонах меня вдруг останавливают и спрашивают: «А что нового выходит у Пахомова»?

- Слушать это приятно, но давай, Володя, все же вернемся к теме. Что же на самом деле происходит сейчас с нашей маринистикой?

Разумеется, коллизии 90-х годов не могли не сказаться и на отечественной маринистике. Ушли в небытие знаменитые некогда встречи Главнокомандующих ВМФ с писателями-маринистами, которые имели большое значение для развития нашей морской литературы. Писать тоже сейчас стали гораздо меньше. Если и пишут, то в основном мемуары ветераны, тогда как молодежь идет в маринистику мало. Поэтому я всегда стараюсь найти новых молодых талантливых ребят на флотах, опубликовать их в журнале и помочь в становлении.

Заметным явлением последних лет стало творчество Александра Покровского. Его первая книга «Расстрелять» буквально взорвала в свое время флот. Оценки были разные, но талант Покровского несомненен. Он великолепно освоил такой сложный жанр как флотские байки. До Покровского в этом стиле блистал разве что Леонид Соболев. Сейчас у Саши много подражателей и последователей. Отрадно, что он не только плодотворно работает сам, но постоянно «вытаскивает на свет» в своих сборниках «Покровский и братья» новые имена.

Среди молодых перспективных авторов хочу отметить прекрасного публициста черноморца капитана 1 ранга Сергея Горбачева, уже серьезно заявившего о себе в литературе, североморца подводника капитана 2 ранга Сергея Ковалева, автора интереснейших книг о военной Арктике, капитана 3 ранга запаса Олега Рыкова - настоящего мастера интеллектуального и ироничного флотского рассказа. Прекрасную книгу «Однажды в морях» написал еще мало кому известный Виктор Костюк, бывший подводник и мичман запаса. Так что отечественная маринистика, по прежнему, жива.

Конечно, время вносит в нее свои изменения. Мало кто работает сегодня в жанре больших исторических романов. Рынок требует небольших, «удобоперевариваемых» книг, и многие, поэтому переходят на малые формы. Меньше стало книг о событиях дней давно минувших и больше о событиях нашего недавнего прошлого. Это и понятно, сегодня, читая, люди ищут ответы на волнующие их вопросы сегодняшнего дня. Возможно, я покажусь консерватором, но я всегда негативно отношусь, когда за флотскую тему берутся люди случайные и далекие от флота. Непрофессионализм виден сразу, и читать такую «литературу» просто невозможно. Любая патриотическая литература, и маринистика в том числе, имеет своей задачей привить любовь к Родине. Маринистика, кроме того, должна еще прививать любовь к морю и флоту, чтобы мальчишки, начитавшись таких книг, шли служить на флот. И тут фальши быть не должно.

При этом я твердо считаю, что писать о летчиках должны только те, кто сам был близок к этой профессии, об Афганистане и Чечне - участники (или хотя бы свидетели) этих событий и т.д. Специфика морской службы настолько велика, что постороннему человеку просто не понять всех нюансов, а тем более они никогда не смогут ее описать так, чтобы в написанное поверили моряки.

- Володя, какие из уже изданных твоих книг ты бы выделил особо?

В моей жизни было несколько книг, которые я считаю особенными. Они во многом сформировали меня. Это, прежде всего, «Бискайский реквием» книга, посвященная гибели атомной подводной лодке «К-8» и подвигу ее экипажа.

Прошло уже немало лет, но я прекрасно помню тот апрельский день. Как всегда, придя в школу, мы достали тетради, готовясь к первому уроку. Затем долго, ничего не понимая, сидели одни в классе, а учителя все не было. Наконец объявили, что занятий сегодня не будет, и мы помчались домой. А дома я застал рыдающую мать и только от нее узнал, что в море погибла лодка, на которой едва не ушел в море отец. Тогда трагедия обошла стороной нашу семью, но не обошла другие. Не вернулись домой отцы моих одноклассников Аллы Ермакович и Игоря Петрова. Я помню, как стояли во дворе машины “скорой помощи”, как страшно кричали женщины, и огромная тяжесть горя обрушилась на всех нас. Наверное, именно тогда появилось непреодолимое желание узнать тайну гибели «К-8», рассказать о подвиге ее экипажа, о тех, кто, исполнив свой воинский долг, навсегда остался в глубинах Атлантики, воздать павшим долг памяти от поколения их сыновей. Этот долг я выполнил. Книга выдержала несколько изданий. По ней снят фильм.

Вторая книга – это АПРК «Курск». Послесловие к трагедии». Вообще, «Курск» - отдельная тема в моем творчестве. Уже через несколько дней после аварии я был в Видяево, и все последующие события происходили на моих глазах. Затем было участие в первой спасательной операции в октябре 2000 года на БПК «Адмирал Чабаненко» и платформе «Регалия». Был я свидетелем и подъема «Курска». Скажу честно, что и командование ВМФ, и семьи членов экипажа лодки оказывали мне всемерное содействие. Очень помогло, что я был моряком, то есть своим, тем, кому можно рассказать все, не боясь обмана и подлога. Я старался оправдать это доверие.

Если «Бискайский реквием» был книгой о поколении отцов, то «Курск» - о поколении детей, ведь большинству членов экипажа не было и тридцати. Наверное, это тоже был мой долг. Издавать книгу я не торопился, не хотелось участвовать в той вакханалии, которую раздули вокруг этой трагедии СМИ. Зато за книгу мне не стыдно и сегодня. Она получилась не столько о трагедии, сколько о любви. О любви к женам и мужьям, к детям и матерям, о любви к Родине. Самой большой наградой мне был почетный адрес от комитета членов семей погибших моряков с надписью «За искреннее сострадание к нам и нашему горю и за самую лучшую книгу о наших мужьях и сыновьях». Меня пригласили на встречу с родственниками, многих из которых я уже знал со времени трагедии. Такое не забывается…

Третья книга – это роман-эссе «Талисман России», посвященный загадочной и почти мистической истории севастопольской земли за 10 тысяч лет. Это уже долг перед моей малой родиной. Севастополь – это талисман России, дарованный ей свыше, который она должна, во что бы то ни стало, вернуть, чтобы встать с колен. Отдельными главами «Талисман» издавался в различных сборниках и журналах, но целиком издать, пока не получается. Однако верю, что все еще сложится.

- Я тут подсчитал, у тебя вышло больше двадцати книг.

Да, что-то в этом роде. Но дело не в количестве. Я горжусь, что несколько моих книг помогли восстановить справедливость и вернуть из небытия имена погибших героев. После моей повести «Преданные забвению» о массовом подвиге моряков минного заградителя «Ворошиловск», спасших ценой своей жизни от катастрофы Владивосток, на острове Русском была восстановлена их могила, поставлен памятник с найденными мной в архиве фамилиями. То же произошло и с повестью «Тайна исчезнувшей «щуки», о гибели тихоокеанской подводной лодки «С-117» в 1952 году. Сейчас в гарнизоне Совгавань поставлен памятник ее экипажу с поименным перечнем найденных мной фамилий погибших ребят.

Когда-то Юрий Тынянов сказал, что он начинает писать там, где кончается документ. Думаю, что историческими такие книги назвать сложно. Это, скорее, некий особый жанр - историко-фантастический. Но настоящий историк, на мой взгляд, должен писать, опираясь на документы. Поверьте, реальная история намного богаче событиями и интереснее. Может быть, поэтому я всегда среди историков чувствую себя больше писателем, а среди писателей больше историком.

- А теперь обычный вопрос: каковы твои планы?

В настоящее время заключены договоры и готовятся к изданию романы «Адмирал Нельсон» и «Наварин» в «АСТ», сборник рассказов «Паруса, разорванные в клочья» о катастрофах парусного флота в «Вече». Все они должны выйти в 2008 году. Работаю над заключительным романом о победах российского флота «Синоп», над достаточно сложной, но необыкновенно интересной для меня книгой «Повседневная жизнь моряков российского парусного флота» для «Молодой гвардии», книгой о неизвестных страницах истории нашего флота в годы Великой Отечественной войны и т.д. Всего написано различных произведений на двадцать пять томов, издана едва ли треть.

- Ну, а кроме писательской работы, чем еще занимаешься?

Сотрудничаю с рядом журналов, читаю курсы лекций по истории мировых религий, философии и культурологии в институте психологии, сотрудничаю с телевидением. Вышло более 30 фильмов и телепередач, где выступаю я в качестве сценариста, автора и ведущего, в отпусках стараюсь участвовать в археологических экспедициях в Крыму, на Иссык-Куле и т.д.

- Да, серьезно. Когда только ты все успеваешь? В марте тебе исполняется пятьдесят лет. Серьезная юбилейная дата. Я думаю, читатели с удовольствием присоединятся к моим поздравлениям, и все мы пожелаем тебе крепкого здоровья и творческих успехов. Ну и положенных семь футов под килем.