Дмитрий ГРИШАНОВ,
научный сотрудник Центрального музея Вооруженных Сил РФ.

Императорский шпионаж.

В материалах культурно-просветительного общества «Родина», объединяющего потомков русских эмигрантов, имеются письма полковника Военно-морского судебного ведомства А. И. Хорошавина, бывшего прокурора Одесского военно-морского суда, жившего в эмиграции во Франции.

Одно из них посвящено загадке, которая волнует историков уже почти целый век. Речь идет о многочисленных обвинениях в шпионаже в пользу Германии, которые выдвигались в годы I Мировой войны в адрес жены Николая II императрицы Александры Федоровны (урожденной немецкой принцессы Алисы Гессен-Дармштадской) и ее ближайшего окружения. Как видно из приведенных ниже материалов, версия о царице-шпионке бытовала не только среди «серых» солдатских масс.

Вот что пишет А. И. Хорошавин старшему лейтенанту флота С. В. Гладкому — председателю исторической комиссии Общества офицеров русского императорского флота в Америке — в письме от 30.03.51 г.:

«…в выходящей в Нью-Йорке газете «Народная правда» № 13 напечатана гнуснейшая статья князя Оболенского «Из недавнего прошлого». в этой статье приводится рассказ морского министра Григоровича о том, как он, желая проверить, каким путем немцы узнают секретные донесения штаба с тех пор, как императрица стала получать секретные донесения, он, в виде опыта, послал ей, якобы, копию несуществующего секретного донесения о выходе нашей эскадры, а сам послал на место выхода дежурный миноносец. Командир миноносца ему донес, что на том месте стояла в боевой готовности немецкая эскадра…». Далее А. И. Хорошавин возмущается этой «клеветнической публикацией», однако, в опровержение приводит всего лишь один довод:

«…Разве мог Морской министр во время войны посылать дежурный миноносец с особым поручением без ведома командующего? Конечно, нет, как и не мог Военный министр посылать, скажем, полки в атаку, минуя Командующего Армией».

Однако этот аргумент военно-морского юриста не выдерживает никакой критики. Производя свой «опыт», министр шел на смертельный риск и, естественно, не мог отдавать никаких официальных приказов. Не мог соблюдать субординацию, не мог ставить в известность никого из подчиненных, кроме самых доверенных лиц, каковым возможно и являлся командир дежурного миноносца.

Однако даже само существование подобных настроений говорит о состоянии русских вооруженных сил к 1917 г.

Армия, потерявшая веру в своих генералов, и генералы, потерявшие веру императорскому престолу, не могли выиграть войну и шли к неизбежному поражению.

наверх